Замуж за давнего друга - Страница 27

– Что у тебя нового? – осторожно поинтересовался он, когда они сели за один из столиков и заказали по чашке кофе. – Как работается?

Лицо Фионы на миг приняло странное выражение. Герберт почувствовал, что в ее жизни происходят какие-то значительные изменения, но она не желает о них рассказывать. От осознания того, что их отношения уже не те, какими были прежде, его взяла тоска.

– У меня все хорошо, – ответила Дебора с невозмутимым видом. – Можно сказать, замечательно. – Ее губы тронула улыбка, и взгляд Герберта невольно скользнул на них и на секунду задержался. Потом вернулся к ее глазам – они необычно горели и, казалось, смотрели с легким вызовом.

Принесли кофе.

Герберт неизвестно с чего вспомнил вдруг про Кейджа, и душу сдавило необъяснимое чувство. Сделав глоток, он испытующе взглянул на подругу, которая умиротворенно принялась за кофе и, казалось, даже не помышляла заводить речь о том, насколько у нее все «замечательно».

– Как статья? – спросил неожиданно для самого себя Герберт, уже готовясь задать очередной вопрос.

Дебора поставила чашку на стол и кивнула.

– Вроде бы вышло неплохо.

– С Кейджем больше не виделись?

Дебора удивленно моргнула, слегка покраснела и вдруг рассмеялась.

– А почему ты спрашиваешь?

Герберт почувствовал, как у него все напряглось внутри, и почему-то разозлился. Не то на этот ее неуместный смех, не то на непонятную попытку что-то утаить.

– Почему спрашиваю? – повторил он, не сразу находясь, что сказать. – Так, из любопытства.

Дебора прижала ладони к румяным щекам и устремила взгляд в чашку с остатками кофе.

– Мы виделись с ним. – Она подняла глаза. – В субботу, он пригласил меня.

Герберта охватило безумное желание: вскочить со стула, подлететь к Деборе, рывком поднять ее и хорошенько встряхнуть. Он даже испугался, настолько вдруг ясно все это себе представил. Почему его взбесили ее слова? Потому что он слишком привык к мысли, что Дебора Пауэлл – девчонка, которая обязана быть постоянно рядом, выслушивать все, что ему ни захотелось бы ей поведать? Потому что ни разу в жизни он не давал себе отчета в том, что не имеет на нее ни малейшего права, а сейчас внезапно понял это? Или по некой иной причине? А может, по нескольким вместе?

Очевидно, Дебора что-то заметила по его лицу. Пожав плечами, она поспешно допила кофе, позвала официанта, чтобы расплатиться, и совсем другим тоном – более серьезным и деловитым – произнесла:

– По-моему, времени прошло достаточно. Пойдем, купим костюм, если его еще не продали, и по домам. Поздно уже.

Возвращаясь в магазин, ожидая, пока ассистентка упакует костюм, Герберт обзывал себя последним эгоистом, старался казаться спокойным и ничем не встревоженным, внутри же у него бушевала настоящая буря. Дебора уходила как раз в тот момент, когда он увидел ее в совершенно новом свете. Уходила благородно: пытаясь прежде устроить его судьбу, сделать все возможное, чтобы он был счастлив.

Уверяя себя все сильнее, что она поступает единственно правильно и в высшей степени великодушно, Дебора занималась подготовкой субботнего праздника так старательно, что сама себе удивлялась. В пятницу утром, примеряя в своей комнате только что купленный топ без бретелей и юбку с асимметричным краем, она вдруг подумала, а не пригласить ли на вечеринку Фрэнсиса?

Он звонил ей в течение недели три раза: ненавязчиво осведомлялся, как дела, спрашивал про статью, делился впечатлениями о книге, которую читал. Дебора, хотя по-прежнему не питала к нему ничего, кроме чувств сугубо дружеских, все больше новым знакомством дорожила и каким-нибудь образом мечтала это выразить. Случай представлялся весьма подходящий.

Ей вспомнилось, как отреагировал на ее сообщение о повторной встрече с коммерсантом Герберт: мгновенно побледнел, расширил точно в немом ужасе глаза, замкнулся. И она на секунду-другую отказалась от идеи приглашать Фрэнсиса. Но потом вдруг решила: а с какой это стати? Во-первых, нельзя позволять Герберту так с собой обращаться. Он приревновал меня, хочет, чтобы я до гробовой доски заглядывала в рот ему одному. Во-вторых, наши отношения с Фрэнсисом – самые что ни на есть невинные. В-третьих, мне не терпится сделать для него что-нибудь приятное, а приглашению провести вечер в компании моих друзей, думаю, он обрадуется. И наконец, так я, наверное, буду чувствовать себя более уверенно. Во всяком случае смогу сосредоточить внимание на ком-то постороннем…

Этот последний довод оказался решающим. Целую неделю Дебора и думать боялась о том, что почувствует, когда собственными глазами увидит красавицу Фиону и то, в каком восторге от нее Герберт. Рано или поздно это должно было случиться. В каком-то смысле Дебора даже радовалась, что скоро самое страшное произойдет. И останется позади.

Фрэнсису она позвонила незамедлительно. Тот как раз закончил переговоры с клиентом и устроил себе пятиминутный перерыв.

– Прости, что приглашаю так поздно, – сказала Дебора. – Признаюсь честно: мне только сейчас пришла в голову эта чудесная мысль. Вообще-то я неспроста затеяла вечеринку. – Она честно рассказала Фрэнсису о намерении устроить Гербертово счастье и о том, что после их встречи в прошлую субботу ей захотелось вдруг зажить новой жизнью. – Ты благотворно на меня влияешь.

Фрэнсис рассмеялся.

– Рад, что хоть чем-то оказался тебе полезен.

– Так ты приедешь? – спросила Дебора, уже всей душой желая услышать «да».

– А Герберту ты сказала, что позовешь и меня? – поинтересовался Фрэнсис.

– Нет, но я вольна приглашать кого угодно. Заказом блюд, напитков и много еще чем занимаюсь все равно я.